Церковь Святого Власия
В мае 1951 года во дворе гостиницы «Ярославль» на улице Свободы прогремел взрыв, в результате которого несколько человек погибли.
Здание новой гостиницы было построено на улице Свободы в 1938—1941 годах на месте, где с древности располагалась Власьевская церковь (зимний и летний храмы снесли в середине 1930-х годов). До войны сдать объект в эксплуатацию не успели. В начале войны в здании разместили военный госпиталь. Во внутреннем дворе установили зенитку, а под склад боеприпасов использовали подвал старого кирпичного дома, что по улице Собинова, 35. Было во дворе и бомбоубежище.
После войны подвал расчистили под жильё, а мусор вытащили во двор. Здешние подростки частенько находили там гильзы зенитных снарядов, патроны. Находки их не пугали, все тогдашние мальчишки имели какой-никакой «военный» опыт, бывали на свалке у трофейных танков и пушек, привезенных на переплавку. У самого подъезда жилой части гостиницы еще много лет после Победы лежала выпотрошенная 1000-килограммовая бомба - жильцы использовали её вместо скамейки. А однажды, рассказывает Альберт Владимирович Горошко, тогда Алик Горошко, он видел, как пацан в строящуюся голубятню гвозди забивал боеголовкой зенитного снаряда. Тогда не взорвалось.
Трагедия произошла в мае 1951 года. Было воскресенье, двор кишел ребятами: сюда сбегались школьники из кирпичного дома, от Власьевской аптеки — там своего двора не было вообще, из домов с противоположной стороны улицы Свободы. Ребята помладше наладили свою любимую игру: установили доску на какую-то железку, разложили палочки и при первом же движении ведущего готовы были рассыпаться по двору. Но грянул взрыв.
Один из пострадавших мальчиков, Альберт Горошко, до последнего мгновения, истекая кровью, не терял сознания. Он выполз на тротуар в сторону аптеки вместе с другим тяжело раненным пацаном. Старший брат этого подростка подхватил мальчиков, остановил первую же автомашину и повёз их в Соловьевку. И только в палате Альберт потерял сознание. Очнулся уже без правой руки и без левой ноги.
Галина Ивановна Комогорцева (Багулина) более полувека прожила в кирпичном доме. Тогда училась в девятом классе женской школы № 4 и как раз за минуту до взрыва ушла в дом — учить уроки. Грохнуло так, что вышибло входную дверь. Снаряд взорвался буквально в нескольких шагах от входа. А когда девочка выбежала из дома, увидела ужасную картину. Все залито кровью, кричат дети и взрослые. Тело двоюродного брата Галины, шестиклассника Володи Верховского, ударившего по доске, потом собирали по частям. Один из братьев Киселёвых (их отец заведовал облторготделом), учащийся техникума, лежал с оторванной ногой, второго осколки ранили в живот. В семье Зориных была третья потеря: старший сын погиб на фронте, второй — во время службы в армии, младший — у порога коммуналки. Десятилетнюю Риту Кокоеву, в этот момент читавшую книгу во дворе, осколок поразил прямо в сердце.
Евгения Зыкова (Подгорнова), четверокурсница пединститута, в тот день занималась дома. От взрыва вылетели стёкла в комнате. Вышла из строя трансформаторная будка, отключилось электричество. Через лестничное окно Женя увидела страшные последствия взрыва. Запомнила, как одна из соседок несла на руках сына-подростка, а у него внутренности выпадали из разорванного живота. Мальчика не довезли до больницы.
Другая студентка, Ольга Гусева (Глушкова), вместе со снохой и племянником гуляли в центре города. Малыш всё не хотел возвращаться домой, и обе потом говорили, что он спас их. Услышав взрыв, женщины побежали к гостинице — она уже была оцеплена милицией, гудели машины «скорой помощи», жильцов в дом не пускали.
Тогда погибли пять подростков, не менее пятнадцати были ранены. И все дни до погребения сюда шли и шли люди, переходя из квартиры в квартиру, оставляя деньги у ног погибших. Похоронная процессия, окружённая конной милицией, растянулась чуть ли не во всю улицу Свободы. Скорбной датой остался этот день в памяти тысяч ярославцев навсегда.
Альберта Горошко и других ребят спасали хирурги, которые жили в той же гостинице. Галина Израильевна Бернштейн (Перельман) рассказывает, что отца, профессора Израиля Моисеевича Перельмана, и молодого тогда врача, а потом всемирно известного академика Михаила Перельмана, увидела на грузовике, в который ещё до приезда «скорой помощи» укладывали раненых подростков. Они увезли их в областную больницу и прооперировали.
Альберт Горошко чудом остался жив, его оперировал профессор Владимир Павлович Матешук, чьё имя связано с самыми яркими страницами ярославской медицины. Несмотря на трагедию, мальчик ни на йоту не потерял любопытства к жизни, так же, как и раньше, занимался любимыми науками, окончил физмат пединститута. Со студенческих лет осталось у Альберта Владимировича умение работать на токарных, фрезерных, шлифовальных станках, он отлично водил машину, сам её ремонтировал и в одиночку снимал и устанавливал двигатель.
Не у всех пострадавших при взрыве оказалась такая сила воли. А власть ничем не помогла им. О каком-то расследовании очевидцы не помнят. Было всё сделано, чтобы замолчать неприятное событие, оно совпадало с Днём печати, с Днём Победы. В «Северном рабочем» тех дней писали о чём угодно, только не о взрыве.
Сведения о трагедии у гостиницы нашлись только в архивах ФСБ: «По заключению научно-технической экспертизы, исследованные осколки металла, оставшиеся на месте взрыва, были отнесены к 76-миллиметровому снаряду со взрывателем осколочного действия. Во время войны во дворе располагалось артиллерийское подразделение. Предположительно, указанный выше снаряд был оставлен орудийным расчётом этого подразделения».
![[Предыдущая]](../files/p0000105.jpg.htm){kind=link}
![[Следующая]](../files/p0000106.jpg.htm){kind=link}
В мае 1951 года во дворе гостиницы «Ярославль» на улице Свободы прогремел взрыв, в результате которого несколько человек погибли.
Здание новой гостиницы было построено на улице Свободы в 1938—1941 годах на месте, где с древности располагалась Власьевская церковь (зимний и летний храмы снесли в середине 1930-х годов). До войны сдать объект в эксплуатацию не успели. В начале войны в здании разместили военный госпиталь. Во внутреннем дворе установили зенитку, а под склад боеприпасов использовали подвал старого кирпичного дома, что по улице Собинова, 35. Было во дворе и бомбоубежище.
После войны подвал расчистили под жильё, а мусор вытащили во двор. Здешние подростки частенько находили там гильзы зенитных снарядов, патроны. Находки их не пугали, все тогдашние мальчишки имели какой-никакой «военный» опыт, бывали на свалке у трофейных танков и пушек, привезенных на переплавку. У самого подъезда жилой части гостиницы еще много лет после Победы лежала выпотрошенная 1000-килограммовая бомба - жильцы использовали её вместо скамейки. А однажды, рассказывает Альберт Владимирович Горошко, тогда Алик Горошко, он видел, как пацан в строящуюся голубятню гвозди забивал боеголовкой зенитного снаряда. Тогда не взорвалось.
Трагедия произошла в мае 1951 года. Было воскресенье, двор кишел ребятами: сюда сбегались школьники из кирпичного дома, от Власьевской аптеки — там своего двора не было вообще, из домов с противоположной стороны улицы Свободы. Ребята помладше наладили свою любимую игру: установили доску на какую-то железку, разложили палочки и при первом же движении ведущего готовы были рассыпаться по двору. Но грянул взрыв.
Один из пострадавших мальчиков, Альберт Горошко, до последнего мгновения, истекая кровью, не терял сознания. Он выполз на тротуар в сторону аптеки вместе с другим тяжело раненным пацаном. Старший брат этого подростка подхватил мальчиков, остановил первую же автомашину и повёз их в Соловьевку. И только в палате Альберт потерял сознание. Очнулся уже без правой руки и без левой ноги.
Галина Ивановна Комогорцева (Багулина) более полувека прожила в кирпичном доме. Тогда училась в девятом классе женской школы № 4 и как раз за минуту до взрыва ушла в дом — учить уроки. Грохнуло так, что вышибло входную дверь. Снаряд взорвался буквально в нескольких шагах от входа. А когда девочка выбежала из дома, увидела ужасную картину. Все залито кровью, кричат дети и взрослые. Тело двоюродного брата Галины, шестиклассника Володи Верховского, ударившего по доске, потом собирали по частям. Один из братьев Киселёвых (их отец заведовал облторготделом), учащийся техникума, лежал с оторванной ногой, второго осколки ранили в живот. В семье Зориных была третья потеря: старший сын погиб на фронте, второй — во время службы в армии, младший — у порога коммуналки. Десятилетнюю Риту Кокоеву, в этот момент читавшую книгу во дворе, осколок поразил прямо в сердце.
Евгения Зыкова (Подгорнова), четверокурсница пединститута, в тот день занималась дома. От взрыва вылетели стёкла в комнате. Вышла из строя трансформаторная будка, отключилось электричество. Через лестничное окно Женя увидела страшные последствия взрыва. Запомнила, как одна из соседок несла на руках сына-подростка, а у него внутренности выпадали из разорванного живота. Мальчика не довезли до больницы.
Другая студентка, Ольга Гусева (Глушкова), вместе со снохой и племянником гуляли в центре города. Малыш всё не хотел возвращаться домой, и обе потом говорили, что он спас их. Услышав взрыв, женщины побежали к гостинице — она уже была оцеплена милицией, гудели машины «скорой помощи», жильцов в дом не пускали.
Тогда погибли пять подростков, не менее пятнадцати были ранены. И все дни до погребения сюда шли и шли люди, переходя из квартиры в квартиру, оставляя деньги у ног погибших. Похоронная процессия, окружённая конной милицией, растянулась чуть ли не во всю улицу Свободы. Скорбной датой остался этот день в памяти тысяч ярославцев навсегда.
Альберта Горошко и других ребят спасали хирурги, которые жили в той же гостинице. Галина Израильевна Бернштейн (Перельман) рассказывает, что отца, профессора Израиля Моисеевича Перельмана, и молодого тогда врача, а потом всемирно известного академика Михаила Перельмана, увидела на грузовике, в который ещё до приезда «скорой помощи» укладывали раненых подростков. Они увезли их в областную больницу и прооперировали.
Альберт Горошко чудом остался жив, его оперировал профессор Владимир Павлович Матешук, чьё имя связано с самыми яркими страницами ярославской медицины. Несмотря на трагедию, мальчик ни на йоту не потерял любопытства к жизни, так же, как и раньше, занимался любимыми науками, окончил физмат пединститута. Со студенческих лет осталось у Альберта Владимировича умение работать на токарных, фрезерных, шлифовальных станках, он отлично водил машину, сам её ремонтировал и в одиночку снимал и устанавливал двигатель.
Не у всех пострадавших при взрыве оказалась такая сила воли. А власть ничем не помогла им. О каком-то расследовании очевидцы не помнят. Было всё сделано, чтобы замолчать неприятное событие, оно совпадало с Днём печати, с Днём Победы. В «Северном рабочем» тех дней писали о чём угодно, только не о взрыве.
Сведения о трагедии у гостиницы нашлись только в архивах ФСБ: «По заключению научно-технической экспертизы, исследованные осколки металла, оставшиеся на месте взрыва, были отнесены к 76-миллиметровому снаряду со взрывателем осколочного действия. Во время войны во дворе располагалось артиллерийское подразделение. Предположительно, указанный выше снаряд был оставлен орудийным расчётом этого подразделения».